Информационный ресурс психологии "Пси-Полтава" 

Признаться самой себе, что ты недостаточно сильна, чтобы спасти мир, не так просто. Увидеть и принять, что годы работы на вдохновении действительно изменили тебя, что, говоря словами Липски, ты поддалась действию травмы и выгорела, значит немного сойти с пьедестала и посмотреть своим страхам в лицо. Иногда нам бывает страшно по настоящему заглянуть в себя и увидеть, что накопилось там, потому что «развидеть» это и продолжать действовать по-старому уже не получится. Однако, если мы хотим быть действительно эффективными и счастливыми, пора приоткрыть эту дверь. Авторка перечисляет 16 распространенных симптомов, указывающих на то, что реакция на травму начинает занимать больше места в вашей жизни, чем следует. Знание этих проявлений помогает лучше следить за собой и своими коллегами, чтобы вовремя оказать помощь. Также, оно помогает понять, что мы не одиноки в наших реакциях на стресс.

 

1. Чувство беспомощности и безнадежности. Пытаться накормить тысячи беженцев – занятие не из легких, особенно когда денег нет, люди не помогают, а война продолжается. Иногда, проблема кажется такой огромной, а наши потуги такими ничтожными, что мы ощущаем, как год за годом бьемся головой об стенку. Иногда у нас опускаются руки. 

 

2. Ощущение, что мы никогда не делаем достаточно. Мы хотим делать все правильно, и потому иногда ощущаем, что «просто» недостаточно сильно стараемся, недостаточно хорошо разбираемся в проблеме, недостаточно много времени посвящаем делу. Может, мы вообще неправильные активисты? Мы можем забыть, что у проблемы есть глубокие корни, и виним себя и соратников, что не можем выкорчевать ее за год или десять лет. 

 

3. Гиперответственность. Если на свидании вы проверяете рабочую почту и уходите в туалет, чтобы в пятый раз переговорить с бухгалтером, мы понимаете о чем идет речь. Нам может казаться, что, расслабься мы на минуту, все тут же рухнет и случится самое ужасное. Мы должны контролировать все и всегда. В действительности, как правило, никто даже не заметит, если вы прочитаете только резюме доклада, а не все 500 страниц. Особенно, если в это время вы в отпуске.

 

4. Спад креативности. Если группа творческих и умных людей целый вечер не может придумать новую идею классной акции, значит, их мозги почему-то перестали работать нормально. Иногда мы так концентрируемся на проверенных, рациональных действиях, что не в состоянии увидеть прекрасные новые идеи. В таком состоянии стагнации сложно придумать нестандартные решения, так необходимые нашему миру. Да и просто наслаждаться жизнью. 

 

5. Неспособность охватить сложные материи. Когда мы в состоянии стресса, мы склонны делить все на черное и белое, правильное и неправильное, нас и них. В реальности, все вопросы, с которыми сталкиваются активисты, невероятно сложны. Но когда травма переполняет нас, мы начинаем думать, что плохие селяне вырубают хороший лес исключительно из глупости и жадности. И начинаем бороться с ними, увеличивая пропасть и уменьшая шансы на реальное решение. 

 

6. Преуменьшение. Если вы становимся свидетелями действительно трагических событий, то все остальное блекнет в сравнении с ними. И мы перестаем эмоционально отвечать на вещи, кажущиеся не такими значительными. «Ах, у тебя тройка по физкультуре? Знаешь, по сравнению с проблемами детей в Эфиопии, это полная чепуха». «Ваши попытки спасти больных уличных животных просто смешны, а вот наша организация пытается решать реальные проблемы». Знакомо?

 

7. Хроническое истощение и физические болезни. Одно дело, когда вы устали, потому что сегодня провели большой фестиваль. Другое дело, когда вы не можете даже вспомнить, когда ваше тело и ум не были смертельно, крайне истощены. Переживание травмы утомляет само по себе, а когда на нее накладываются непосильные обязательства и отсутствие культуры заботы о здоровье, мы можем довести себя и других до ручки за пару месяцев. Не говоря уже о годах. Вы хвастаетесь в офисе, сколько ночей уже не спали?

 

8. Неспособность слушать и намеренное уклонение. Не берете трубку? Надеетесь, что важная встреча сорвется? Иногда мы делаем вещи несознательно, чтобы уклониться от постоянного давления, которое становится невыносимым. 

 

9. Диссоциативные моменты. В результате сильного травмирующего события могут возникать и повторяться состояния, когда человек «отключается» от происходящего, не осознает, что с ним происходит, а вместо этого снова и снова переживает травмирующее событие. К таких случаях иногда говорят, что что-то «так и стоит перед глазами».  Если такое случается и повторяется, важно понимать, что это нормальная реакция психики на ненормальные происшествия, и обратиться за помощью к специалистам. 

 

10. Ощущение, что вы в западне. Иногда мы начинаем винить в своем плачевном состоянии всех вокруг – начальников, политиков, несознательных людей, силы энтропии... Мы забываем, что даже в самых тяжелых ситуациях у нас есть свобода духа, и отдаем всю власть над своим положением другим. 

 

11. Вина. Одна из любимых ловушек активистов, особенно когда они узнают о масштабах и причинах мировых кризисов. Винить себя можно практически во всем – завела ребенка, значит виновата в перенаселении планеты и подчинении патриархату; не завела, значит, думаешь лишь о себе или могла бы удочерить кого-то, у кого нет родителей. Получаешь зарплату за активистскую работу, не получаешь зарплату и живешь за чужой счет, ешь еду, дышишь воздухом. Мой личный пример: чувство вины за то, что выгорела, подвела всех и взяла длинный отпуск. Мило, да? Вина – очень коварная часть системы, которая не дает нам продуктивно работать, сплочаться, проживать свою истинную жизнь. 

 

12. Страх. Сам по себе страх или неуверенность – это нормально. Проблема в том, что мы плохо умеем выпускать и управлять этим страхом, он считается чем-то постыдным. Так что, как и усталость, страх накапливается под доспехами супер-активиста и потихоньку отравляет нас, сковывая наш разум и не давая двигаться. Кроме того, наше кажущееся бесстрашие подает плохой пример новым активистам, которые видят нас и начинают думать, что испытывать страх перед пандемией ВИЧ/СПИДа или домашним насилием стыдно. 

 

13. Злость и цинизм. Подобно страху, гнев – естественная реакция. Неприятности начинаются, когда мы злимся все время на всех или, наоборот, скрываем и рационализируем свой гнев. Второе особенно ярко проявляется у девушек и женщин, которых общество, как правило, учит быть сдержанными, а проявления женской злости высмеивает. Задавленная злость превращается в цинизм. 

 

14. Неспособность сочувствовать/онемение. Когда наша нервная система перегружена внешними стимулами, она перестает их принимать. В результате действия сильных эмоций активисты могут перестать чувствовать что-либо вообще, наступает состояние эмоционального отупения. Бывает, что мы начинаем использовать различные стимуляторы, такие как алкоголь, наркотики, экстремальный спорт или чрезмерное количество работы, чтобы почувствовать хоть что-то. Интересно, что работа в условиях стресса способствует выработке адреналина, заставляя человека чувствовать себя живым, и поэтому остановиться, отказаться от адреналина и отдохнуть бывает еще сложнее. 

 

15. Зависимости. Связано с предыдущим симптомом. Порой под воздействием стресса активисты используют алкоголь, наркотики, еду, секс, видео-игры и другие стимуляторы, чтобы на время уйти от проблемной реальности. Если проблемы не решаются, развить зависимость очень легко.

 

16. Грандиозность: чрезмерное чувство важности вашей работы. Если работа становится центром нашей личности, возможно, это потому, что она подпитывает наше эго, наше чувство важности. Кроме того, «важная работа» позволяет нам не заниматься собой, своими отношениями, своей семьей. Немало активистов и миссионеров довели себя до душевных расстройств, а свои отношения до разрыва, потому что их деятельность ради великой цели казалась им важнее, чем то, что требовало их немедленного внимания здесь и сейчас. Активизм – не место, где прячутся от личных проблем, а путь роста и развития. 

Мы должны стать гораздо более внимательными и честными насчет того, что мы чувствуем и думаем по поводу всего этого спасения мира. Например, нам стоит пристально посмотреть на распространенную, но не обсуждаемую, уверенность, что чем больше мы мучаем себя, чем более занятыми и несчастными мы делаемся из-за нашей работы, тем лучшими активистками, учительницами, защитницами становимся. Нам нужно отказаться от желания делать все больше, все быстрее, браться за все новые и новые проекты, когда мы и так едва справляемся с бременем взятых на себя обязательств. Мы должны хорошенько задуматься, как так получилось, что признаком высокого уровня профессионализма в наших специальностях стали безэмоциональность, неверие и цинизм.